Охота на пиранью - Страница 143

143

А везут на какую-то «малину», тут не нужно быть гением, чтобы догадаться. С одной стороны, скверно – «малина» эта может оказаться насквозь известной милиции. С другой – все не так страшно. «Малина» – это укрытие. Вряд ли там так уж много народу ожидает с нетерпением своего Дракона. Сколько бы их ни было, особой опасности для «морского дьявола» они не представляют, а вот поживиться у них можно многим – информацией, одеждой, деньгами, быть может, документами... В общем, все, что отыщется в карманах и на хате.

Совершенно успокоившись, он уже не поворачивал голову на отдаленный вой сирен.

– Дракон, а ты с утра никого, часом, не замочил? – хмыкнул верзила. – Что-то сапоги зашухарились...

– Ты знай погоняй, – сказал Мазур. – Базаришь много.

– Да ну, от нервов... Кыса в деле?

– Ага, – сказал Мазур. – Обзовись, спаситель.

– Карабас, – сказал верзила. – Бля буду, Карабас. Угораздило меня однажды крутить с телкой Мальвиной... бля буду, Мальвина по паспорту. Вот и приклеилось...

– Тогда уж надо было – Пьеро, – хмыкнул Мазур.

– Ну, неа... Пьеро – по нашему Петька, а отсюда уже и до «петуха» недалеко. Карабас как-то авторитетнее – пахан все-таки. И тоже, поди, Мальвину жарил, только деткам этого не говорят...

– Долго еще?

– Ха! – он даже причмокнул от удовольствия. – Почти приехали. А балдею я оттого, что сам сейчас увидишь и оценишь... – Он резко свернул во двор, поехал вдоль двухэтажных дощатых домов, темных от возраста. – Во, сейчас мелькнет, слева, погляди...

Мазур повернулся влево. На той стороне улицы промелькнул трехэтажный кирпичный дом явно дореволюционной постройки – и перед входом стоял желто-голубой «уазик».

– Так это что... – сказал Мазур.

– Городская ментовка! – заржал Карабас. – В доме на восемь квартир – в трех менты с семьями. Ты что, Креста запамятовал? Голова... Счас сядете вмазать за встречу, можете штору отдернуть и Павлюку в окна посмотреть! О, блатхата! Надька ее на месяц сняла, как порядочная... а, ты ж Надьку не знаешь, она с Крестом только месяц как пупами трется... – Он посерьезнел. – Но я тебе, Дракон, сразу скажу: стебля стеблей, а мозгов у нее – под масть Кресту... Имей в виду.

Он остановил машину, убрал маячок, но прозрачные ленты с дверей отклеивать не стал. Нетерпеливо приплясывал, пока Мазур с Ольгой выбирались и вытаскивали сумку. Первым кинулся в подъезд, на широкую лестницу. Взбежал на второй этаж, позвонил в правую квартиру – короткий, длинный, короткий – и, не дожидаясь, когда откроют, повернул ручку. Опять-таки первым кинулся в дверь и, едва она захлопнулась за Ольгой, замыкавшей шествие, позвал громко:

– Крест, гостей принимай!

– Не ори. Сюда идите, – послышался женский голос, похоже, из самой дальней комнаты.

В квартире стояла тишина. «Значит, не взвод, – облегченно подумал Мазур, – все меньше работы». И направился следом за Карабасом: комнаты небогато обставленные, но чистые, опрятные, ничего от классической «малины», как ее принято изображать в скверных фильмах...

Навстречу им встала женщина лет тридцати, с короткой, почти мальчишеской прической, темноволосая и темноглазая, довольно красивая, но глаза в самом деле умные и цепкие. Больше в обширной комнате с высоким потолком и тщательно задернутыми шторами никого не было.

– Вот тебе Дракон, – прилежно отрапортовал Карабас, весь как-то подобравшись и посерьезнев.

– А девушка кто?

– Так получилось, – сказал Мазур, проходя и с намеренно простецким видом озираясь. – Сейчас объясню...

«Сто против одного, что этот их Крест где-то затаился и сейчас эффектно появится с чем-нибудь огнестрельным наизготовку. Дурак он или умный, а в такой ситуации чертовски мало вариантов встречи гостей...»

– Да уж объясни, милый, – послышался сзади мужской голос. – Только ручки сначала подними. И ты, красивая.

– Оглядываться можно? – спросил Мазур, сговорчиво поднимая руки.

– Погоди пока, – распорядился голос. – Куртки снимите оба – и аккуратненько бросьте на диван. У меня глушитель, так что не услышат вас напротив...

– Крест, ты чего... – растерянно вякнул Карабас.

– К стене, сука! – голос стал злее. – Ну! И грабки на стену. Надя...

Женщина, далеко обойдя Мазура, вышла. Голос приказал:

– К стене. Руки не опускать. Можно повернуться.

Мазур с любопытством разглядывал субъекта, державшего его под прицелом черного ТТ с большим глушителем, – похоже, самым настоящим. Лет сорока с небольшим, одет где-то даже элегантно, в сером костюме с галстуком, наколок не видно, только на мякоти большого пальца правой руки синеет маленький крестик, восьмиконечный, старообрядческий. И все равно сразу чувствовалось, что это – волк, давно облюбовавший отнюдь не ту сторону улицы, где прохаживаются законопослушные граждане. Некая застарелая худоба в лице, звериные быстрые взгляды, экономно-уверенные движения, интонации – все это, вместе взятое, рисовало тот еще портретик. Никакой имитации – Мазур, четверть века проживший отнюдь не в детском садике, не мог ошибиться.

– Чисто, – сказала вернувшаяся Надя, подошла, быстро обшарила карманы курток. Раскрыв милицейское удостоверение, сначала прямо-таки просветлела лицом, решив, очевидно, что с маху расколола несложную загадку, но тут же поскучнела, перекинула красные корочки Кресту: – Посмотри. Интересно, а?

– Да уж, – согласился он, цепким взглядом сопоставив Мазура с фотографией. – Что там еще? Ага... Карабас, исповедуйся. Ты кого мне приволок, дитя природы?

– Так это, что...

– Так это то, – передразнил Крест спокойно. – Если это Дракон – мы с тобой почетные чекисты.

143